Неожиданное заявление прозвучало сегодня из Вашингтона после переговоров на высоком уровне: Россия, как сообщается, готова рассмотреть предоставление Украине гарантий безопасности «в той или иной форме». Об этом заявил спецпредставитель российского президента Кирилл Дмитриев. На фоне затяжного конфликта и множества провалившихся попыток наладить диалог, любые намеки на возможность мира привлекают огромное внимание. Но насколько серьезен этот сигнал, что он означает на практике и может ли он стать отправной точкой для реального урегулирования?
politico.eu
Визит Кирилла Дмитриева, который возглавляет Российский фонд прямых инвестиций и считается человеком, близким к президенту Путину, в Вашингтон стал сам по себе заметным событием. Это первая поездка российского представителя такого уровня в США с момента начала полномасштабных военных действий в феврале 2022 года. Дмитриев провел двухдневные переговоры с американским представителем Стивом Виткоффом. Интересно, что Виткофф ранее, в прошлом месяце, встречался с Владимиром Путиным в Москве. Эти контакты происходят на фоне усилий, в том числе со стороны экс-президента США Дональда Трампа, по поиску путей к прекращению огня и мирному соглашению между Россией и Украиной.
Однако предыдущие надежды на договоренности быстро угасали. Киев неоднократно обвинял Москву в нарушении соглашений, в частности, касающихся ударов по инфраструктуре, почти сразу после их заключения. Со своей стороны, Россия также выдвигала встречные обвинения. Дмитриев в своем комментарии для американских СМИ упомянул, что и Украина наносила удары по российским энергетическим объектам, но при этом охарактеризовал переговоры в Белом доме как имевшие «позитивный результат».
Ключевым моментом заявления Дмитриева стала фраза о том, что «какие-то гарантии безопасности в какой-то форме могут быть приемлемы» для России в отношении Украины. Эта формулировка крайне расплывчата и не дает никакой конкретики. Какие именно гарантии? В какой форме? Ответа на эти вопросы пока нет. При этом Дмитриев четко обозначил одну «красную линию»: возможность вступления Украины в НАТО он назвал «совершенно невозможной».
Ранее президент Путин говорил о том, что мир возможен только при условии «демилитаризации» Украины. Глава МИД Сергей Лавров категорически выступал против идеи размещения в Украине европейских миротворческих сил. Для Украины же вопрос гарантий безопасности является ключевым. Президент Владимир Зеленский и украинское руководство последовательно заявляют, что только надежные, юридически обязывающие гарантии – будь то членство в НАТО или присутствие международных сил – могут обеспечить защиту от возможной будущей агрессии со стороны Москвы. Нынешние же слова российского представителя о «каких-то гарантиях» выглядят слишком неопределенно, чтобы считать их серьезным предложением в глазах Киева.
История переговоров по урегулированию конфликта полна разочарований и взаимного недоверия. Украина и ее западные партнеры не раз обвиняли Россию в имитации переговорного процесса. По их мнению, Москва лишь создает видимость участия в мирных инициативах, на деле затягивая время и выдвигая заведомо неприемлемые условия и ультиматумы, чтобы сохранить контроль над занятыми территориями и достичь своих политических целей военным путем. Сложность ситуации признают и некоторые международные посредники.
Сообщалось, что даже Дональд Трамп, активно продвигавший идею сделки, допускал, что Кремль может «тянуть время». Также появлялась информация о его недовольстве после призывов из Москвы к смене власти в Киеве. Более того, по данным СМИ, некоторые политики из близкого окружения Трампа советовали ему не принимать звонки от российского президента до тех пор, пока Москва не продемонстрирует реальную готовность к прекращению огня.
Все это подчеркивает, насколько труден и извилист путь к любому диалогу, не говоря уже о полноценном мирном соглашении. Стороны находятся на диаметрально противоположных позициях по ключевым вопросам: статус территорий, будущее политическое устройство Украины, ее нейтралитет или интеграция в структуры безопасности, и, конечно, те самые гарантии безопасности.
Так что же означает заявление Кирилла Дмитриева? Является ли оно осторожным зондированием почвы, попыткой послать сигнал Западу о готовности к обсуждению каких-то компромиссов? Или это очередной тактический ход, призванный продемонстрировать мнимую готовность к миру на фоне продолжающихся боевых действий и отсутствия реальных уступок?
На данный момент очевидно одно: слова о «каких-то гарантиях в какой-то форме» – это максимум неопределенности. Они не содержат никаких обязательств и могут трактоваться как угодно. Чтобы эти слова обрели реальный вес, за ними должны последовать конкретные предложения и, что еще важнее, реальные шаги на земле, свидетельствующие о смене подхода Москвы. Пока же пропасть между позициями России и Украины остается огромной.
Киев требует полного вывода российских войск и восстановления своей территориальной целостности в международно признанных границах, а также действенных гарантий безопасности на будущее. Москва же настаивает на учете своих интересов и «реалий на земле». Найти формулу мира, которая устроила бы обе стороны и обеспечила бы прочный, а не временный мир, представляется сейчас крайне непростой, если не сказать почти невыполнимой задачей. Станет ли этот расплывчатый сигнал из Вашингтона началом очень долгого и сложного пути к настоящему диалогу, или так и останется лишь очередным эпизодом в дипломатической игре на фоне продолжающейся трагедии, покажет только время. Но поводов для оптимизма, увы, пока немного.
